Как в тюрьме лечат зубы

Чеснок

Чеснок — честно о здоровье

Главная страница » 7 лечебных лайфхаков от заключенных российских тюрем

7 лечебных лайфхаков от заключенных российских тюрем

Жизнь – штука непредсказуемая, и всегда есть риск оказаться в ситуации, когда врачебная помощь будет необходима, но по каким-то причинам недоступна. В некоторых случаях можно справиться с недомоганием и дождаться помощи, поэтому лайфхаки на тему здоровья очень популярны в Сети. Многие из таких лайфхаков появились в условиях российских тюрем, где очень сложно рассчитывать на срочное медицинское вмешательство. И нередко получается, что «спасение заключенного – дело рук самого заключенного». Но эти способы вполне универсальны и могут помочь вам, если вы окажетесь вдали от цивилизации, например в одиночном турпоходе, и у вас заболит голова, вы поранитесь или получите другую травму.

Кровотечение из носа

Остановить внезапно хлынувшую из носа кровь можно самостоятельно и довольно быстро. Ни в коем случае не запрокидывайте голову назад, как это делают многие, чтобы кровь не капала на одежду или на пол. В этом случае кровь просто будет течь в носоглотку и горло, но останавливаться и не подумает. В любой тюремной камере или туристском рюкзаке есть хотя бы немного соли. Возьмите носовой платок или любую ткань, оторвите небольшой лоскут, смочите его в соленом растворе и скатайте в трубочку. Ее вставьте в ноздрю, из которой пошла кровь, голову держите слегка опущенной. Кровь остановится очень быстро. В том случае, если соли под руками не окажется, можно попробовать необычный, но действенный способ: поднимите повыше руки и энергично шевелите кистями, выписывая фигуры, напоминающие объемные шары. При таком процедуре давление приходит в норму и кровотечение останавливается.

Порезы от бритья

Бриться тупым лезвием (а острым оно в тюремной камере не бывает) – сплошное мучение. Но порезаться им проще простого. Если это случилось, сразу же возьмите тюбик с зубной пастой, выдавите на порез немного содержимого и тонким слоем намажьте на ранку. Паста моментально высохнет и остановит кровь, закупорив поры, а также предотвратит доступ инфекции.

Зубная боль

Если заболел зуб, а стоматолога надо еще дождаться, можно облегчить мучительную ноющую боль доступными в любой ситуации средствами. Первое из них – точечный массаж. Найдите точку на кисти, где соединяются указательный и большой пальцы. Массируйте ее энергичными круговыми движениями минут десять. Боль утихнет, проверено. Если зуб заболел справа – массируйте точку на левой руке, болит зуб в левой стороне челюсти – массируйте правую руку. Второй способ – интенсивное надавливание на середину ложбинки между губами и носом. Надавливать надо сильно, но не вызывая болевых ощущений. Это не та ситуация, когда клин клином вышибают. Третий способ мог быть придуман только в условиях изоляции от мира. Из любого листа бумаги или газетной страницы нужно сделать своего рода кулек или воронку. Узкая часть должна иметь отверстие, которое следует прислонить к больному зубу, широко открыв рот. В широкую часть воронки выдыхается сигаретный дым, который оказывает анестезирующий эффект на больной нерв, вызывающий болезненные ощущения. Для этой процедуры, конечно, понадобится помощь курящего соседа.

Головная боль

Даже сильный приступ мигрени можно снять тем же массажем активных точек. Они находятся на мочках ушей, на шее сзади, висках и на затылке. Мочки, виски и шею можно массировать энергичными движениями, а если эти варианты вам не помогают, попробуйте еще один. Возьмите какой-то твердый овальный предмет небольшого размера – рулон туалетной бумаги, кружку – и поместите его в два чистых носка, чтобы сверху был мягкий слой. Лягте на кровать на спину, убрав подушку, а предмет поместите под голову, на затылочную часть. Слегка нажимая на него головой и, при необходимости сдвигая предмет чуть в сторону, найдите то положение, при котором вам будет более комфортно. Важно лежать прямо, ровно, не изгибая позвоночник. Головная боль вскоре утихнет.

Еще один лайфхак от головных болей: закройте ладонями уши, плотно их прижмите и резко уберите. Давление в ушах изменится и боль утихнет.

Насморк

Кусок хозяйственного мыла – незаменимая вещь во многих ситуациях. Если вы почувствовали, что начинается простуда, намочите брусок хозяйственного мыла, потрите его влажную поверхность указательным пальцем, а затем тщательно и аккуратно смажьте ноздри внутри. Пусть слой мыла высохнет, смывать его не надо в течение пары часов. Процедуру надо повторять несколько раз в день. Причем можно делать ее и в качестве профилактики. Но от уже начавшегося насморка она избавляет эффективно.

Ссадины и ушибы

Любое сильное физическое воздействие на кожу может оставить на ней ссадину или синяк. Если повреждение не вызвало кровотечения, облегчить боль поможет повязка с солевым раствором. Это прекрасный антисептик, к тому же солевой раствор помогает снять отек, уменьшить боль и ускорить заживление. Достаточно растворить половину чайной ложки соли в кружке кипяченой теплой воды и намочить в ней ткань, лоскут простыни или чистый носовой платок.

Раны и нарывы

Любые проникающие ранения требуют вмешательства врача, но в первые минуты необходимо облегчить состояние травмированного человека, снять боль и остановить кровотечение. Если повреждены конечности – их надо поднять как можно выше и оставаться в таком положении некоторое время, пока кровь не остановится. Ранения туловища можно обработать для дезинфекции насыщенным солевым раствором – три столовые ложки соли на литр воды.

Гнойники и фурункулы болезненны и долго не проходят. Ускорить их «созревание» и уменьшить болезненность можно с помощью того же солевого компресса. Если есть возможность заполучить обычную луковицу, ее можно измельчить любым способом, выжать немного сока, пропитать им кусочек ткани и приложить к больному месту. Луковый компресс отлично вытягивает нагноение и успокаивает боль.

Как в тюрьме лечат зубы

Рейтинг топ блогов рунета.

Yablor.ru — рейтинг блогов рунета, автоматически упорядоченных по количеству посетителей, ссылок и комментариев.

Фототоп — альтернативное представление топа постов, ранжированных по количеству изображений. Видеотоп содержит все видеоролики, найденные в актуальных на данных момент записях блогеров. Топ недели и топ месяца представляют собой рейтинг наиболее популярных постов блогосферы за указанный период.

В разделе рейтинг находится статистика по всем блогерам и сообществам, попадавшим в основной топ. Рейтинг блогеров считается исходя из количества постов, вышедших в топ, времени нахождения поста в топе и занимаемой им позиции.

как в тюрьме с зубной болью справляются.

devil_fingers — 09.11.2010 когда-то пришлось мне работать с одним Серёжей, который, как оказалось, имел криминально-уголовное прошлое и отбывал наказание в млс. так вот он мне рассказывал о пользе газеты — мало того, что газетой можно человека убить, так ею еще можно лечить зубы. этот метод я рассказывала уже тысяче людей и в конце концов задолбалась, потому напишу тут и в случае чего — буду людям ссыль давать на этот пост.

короче, если болит зуб по причине наличия в нём дырки, а возможности попасть к врачу нет, надо взять кусок газеты (желательно кусок газеты, на котором картинка какая-нибудь, чтобы побольше было на нём типографской краски, графит или как оно там зовётся, не помню), чайную ложку, зажигалку и маленький кусочек ватки.
кусок газеты комкается в шарик, кладётся в чайную ложку и поджигается. и сгорает в этой ложке до тла. пепел выкидывается, а на ложке остается сажа черная. вот эту сажу нужно вытереть маленьким кусочком ватки (чтобы она аж черная стала вся) и скатать из ватки шарик. этот шарик засунуть в дырку в зубе.
ну и оно якобы помогает.
ходіть здорові.

п.с. давайте, если у кого добрые советы есть про зубы или еще про что — пишите. это будет самый полезный пост в моем паскудном журнале.

Зачем выбивают зубы на зоне?.

Люди, пережившие насильственные действия по отношению к себе. Просто однокамерники не хотят, что бы их неожиданно укусили, вот и убирают опасное препятствие.

Говорить о психическом состоянии людей, переживших такое очень сложно. Они уже согласны на все, особенно если действо запечатлено на камеру.

А простые попытки убийства (доказанные заключением израильских врачей) – весомый аргумент для обращения в Страсбургский суд. Если человек, имея все возможности, от него отказывается, значит вряд ли имело место покушение и он что-то не договаривает.

В общем, если кому интересно почитать о жизни в тюрьме – рекомендую почитать «Антикиллер», познавательно.

Как мне в тюрьме зубы лечили.

Вечер добрый пикабушники и пикабушники. Смотрю на ресурсе новый тренд – истории про операции и прочие медицинские штуки – в связи с этим хочу вам рассказать один интересный случай о том как мне лечили зубы в тюрьме.

Самое начало моего срока. Сидел я под следствием в СИЗО уже несколько месяцев, пообжился немного, свыкся с мыслю что тюрьма теперь для меня дом на ближайшие несколько лет, в общем как пишут в книгах «Ничего не предвещало беды». В один прекрасный субботний вечер у меня начал ныть помаленьку коренной верхний правый зуб. Ничего – подумал я – перестанет через часик. Через часик все стало только хуже – в 9 часов вечера вечерняя поверка в камере – ДПНСИ (дежурный помощник начальника следственного изолятора) заходит в камеру и считает всех по головам когда вся камера построена.

Заходит ДПНСИ в хату, дежурный отвечает – «Гражданин начальник, камера номер 44 в составе 8 человек построена!» Гражданин начальник отмечает у себя в табеле – 8 человек и уже хочет выйти из нашей хаты как его взгляд падает на меня – «А ты чего такой перекошенный? Пиздили?» «Никак нет гражданина начальник – жуб болит!» — отвечаю я. «Терпи казак, атаманом будешь, в среду будет зубник – так что подожди, Бог терпел и нам велел» и похахатывая с помощником выходят из хаты. Хлопок металлической дверью. Пока хата готовиться к отбою я начинаю понимать что сегодня предстоит веселая ночка. Я уже говорил что был вечер субботы? Так вот до приема стоматолога осталось потерпеть всего лишь 4 дня. Да все верно, на нашей тюрьме стоматолог принимал страждуших один раз в неделю. Надо ли говорить что за эти 4 дня я перепробовал все народные средства облегчения зубной боли – от полоскания крепким раствором соли до заталкивания в дырку зуба кусочка фильтра сигаретного пропитанного никотином и смолами. Надо сказать что в этот раз способ с фильтром не сработал – но по прошествии двух лет, уже в колонии, я все так же побаивался ходить к лагерным зубникам – и поэтому в один прекрасный день попробовал применить опять этот способ – и в тот раз все получилось – зубной нерв просто охуел от такой дозы яда и погиб смертью храбрых – прошло уже 11 лет – тот зуб до сих пор на месте с огромной дыркой без нерва. Ну ладно вернемся в СИЗО. Многие могут возразить – а что ты выебывался-то – взял бы какого нибудь болеутоляющего да и все прошло – если бы это было так просто – не знаю как сейчас – но в то время в камере у нас на тюрьме были запрещены ЛЮБЫЕ лекарства – порой даже безобидный активированный уголь отшманывали. Обычно кое-какой запас медикаментов лежал на посту дежурного по этажу – ну там аспирин, анальгин, активированный уголь, корвалол – так что по идее если что случиться можно вызвать дежурного и попросить у него таблеточку – но очень часто дежурные перестраховывались чтобы не попасть в неприятности и просто говорили «Не положено без присутствия медика» — а пока дежурного медика найдут, пока он дойдет до твоей камеры, пока разрешит выдать аспиринку – короче гораздо проще лечиться народными методами. (Тут стоит сделать уточнение – медик или дежурный обычно так вальяжно ведут себя только со всякими зубными, головными или какими-нибудь жопными болями – если вдруг сказать что у тебя сердце или еще что серьезное – прибегут бегом и найдут нужные лекарства– все таки за смерть осужденного или подследственного будут проверять всех и вся — никому это не надо)

Ну вот так промучавшись до среды я по утренней поверке отдал ДПНСИ заявление на вывод к стоматологу. И вот в 14 часов за мной пришли. Провели в медпункт тюрьмы где оборудован стоматологический кабинет – старинное кресло с вязками для рук и ног и приложением к этому креслу худенький старичок в белом халате и огромный спецназовец в цветастой зеленой полевой форме.

(Понятно что он был не спецназовец а скорее режимник или охранник – но блин он был такой здоровый, в берете, в тельняшке, с пудовыми кулачищами что я почему то подумал именно про спецназ)

«Пгисаживайтесь, молодой человек, на что жалуемся?» — говорит мне доктор а огромный спецназовец хмурит брови от такого обращения к подследственному. «Что вас беспокоит?»

«Понятьненько, будем удалять, пгисаживайтесь в креслицо» — сказал доктор пыхнув на меня спиртным запахом. «Инструмент наверное обеззараживал» — догадался я.

Сел в кресло – доктор посмотрел, постучал по зубу – взял шприц и вколол мне обезболивающее. «Держите теперь крепко и подождите 10 минуток в коридоре» — я займусь другим пациентом. Спецназовец вывел меня в коридор где меня посадили в клетку – ждать когда подействует обезболивающее. Уж не знаю что пошло не так – может быть я расслабился и не сильно прижимал а может быть доктор нетвердой рукой после протирки инструмента промазал – но через 2 минуты я почувствовал что замерзать начинает не верхняя правая сторона челюсти, где собственно и находился больной зуб а нижняя челюсть снизу и по центру. «Ну ничего страшного, сейчас моя очередь подойдет – скажу что доктор промазал и переставим» — наивно подумал я. Через 10 минут вышел суровый дядька спецназовец – открыл клетку и завел меня в кабинет – недолго думая меня посадили в кресло после чего затянули вязки на руках и ногах.

«Доктор, как бы помягче сказать, мне кажется обезболивающее не подействовало, ну не сказать чтобы совсем не подействовало, скорее подействовало не там где нужно» — начал я. «Молодой человек, не говорите глупостей, я 27 в профессии – у меня не одного недовольного клиента, Лешенька проконтролируйте пациента» — конец фразы предназначался спецназовцу. А уж что-то а контролировать осужденных и подследственных Лешенька умел – насупив брови и сжав пудовые кулаки он подлетел ко мне и заорал «Открой рот» Надо ли говорить что для меня связанного по рукам и ногам в стоматологическом кресле эта картина подействовала лучше чем любое обезболивающее – я мнговенно пожалел что не послушал советов старшего хаты который советовал мне просто зажать два провода от кипятильника в больном зубе и включить в розетку на секундочку – типа электричество быстро убьет нерв и не будет проблем – надо сказать что в тот момент эта идея мне не казалось такой уж ебанутой ?

Доктор схватил свои пассатижи, навалился, хекнул, резко дернул, раз, два, три – послышался скрип, в глазах потемнело и только вид злобного Лешеньки не давал мне погрузиться в блаженное забытье. Хлоп. «Ну вот и все голубчик, вот видите, а вы говорили что Марк Львович промазал, Марк Львович за все свои 27 лет карьеры не разу не промазал» — «Лешенька, проводи пациента, мне нужно обработать инструмент» — вязки на руках и ногах ослабли – на полусогнутых я поднялся и поплелся впереди Лешеньки – быстрее в родную камеру, чтобы тяжелая железная дверь отгородила меня от такой медицины.

Вот такая вот история получилась — понятно что сейчас это все вспоминается со смехом, но тогда мне было совсем не до смеха — сказать что я струсил — это сильно приуменьшит то что я чувствовал. Прошло уже уйма времени — а я все равно не хожу к стоматологам с того времени — уже почти 14 лет — и надеюсь не пойду — я понимаю что на свободе все немного не так и сейчас стоматология продвинулась далеко вперед — но все равно ссыкотно.

«Тюрьма стерилизует»: как (не) лечат заключенных

Иллюстрации: Алина Кугушева для ОВД-Инфо

Анастасия Медведева

Ветеринары вместо врачей, шантаж лекарствами и суицид как способ пройти обследование — это реальные условия жизни заключенных в России. ОВД-Инфо рассказывает, чем и почему болеют в СИЗО и колониях, как там лечат и на какую помощь могут рассчитывать политзаключенные.

Чем и почему болеют заключенные

Самое распространенное среди заключенных инфекционное заболевание — туберкулез. Он очень быстро распространяется в таких местах из-за ослабленного иммунитета арестантов и осужденных. Юрист «Руси Сидящей» Мария Чащилова объяснила ОВД-Инфо , что это, в первую очередь, связано с окружающей средой: камеры обычно сырые и холодные, часто еще и с плесенью. К тому же заключенных плохо кормят, что тоже сказывается на их сопротивляемости инфекции.

После заражения туберкулез может долго протекать без серьезных симптомов — иногда человек несколько месяцев просто кашляет. Поэтому для выявления болезни на ранней стадии необходимо регулярное обследование.

Лечится туберкулез тяжело и долго. Согласно Большой медицинской энциклопедии (БМЭ), в среднем выздоровление после начала лечения наступает через год. И это при хорошей комплексной терапии, важная часть которой — образ жизни и питание. Если не диагностировать туберкулез вовремя, болезнь может привести к осложнениям и летальному исходу.

На втором месте в списке самых частых болезней — вирус иммунодефицита человека (ВИЧ), в том числе и на последней стадии — СПИД. ВИЧ можно заразиться, например, при незащищенном сексе или использовании нестерилизованных шприцев, игл и других предметов, которые соприкасаются с кровью. По мнению Чащиловой, в заключении чаще всего заболевают потребители наркотиков: шприцы стоят дорого, поэтому одну иглу могут делить между собой сразу несколько заключенных.

Распространенность вируса связана и с низким качеством диагностики, а иногда и полным ее отсутствием. При доставлении в СИЗО у арестованного обязаны взять основные анализы — на ВИЧ, сифилис, гепатит. Через шесть месяцев врачи должны сделать повторные тесты, так как в течение полугода после заражения анализы могут не показать наличие инфекции. Чащилова утверждает, что часто сотрудники ФСИН проводят только первичное исследование или вообще не проводят ни одного.

Третье место по распространенности занимает цирроз — заболевание, при котором происходит деформация и изменение ткани определенного органа. С течением времени болезнь приводит к нарушению работы каждой системы организма. Некоторые виды заболевания, например, цирроз печени, могут закончиться смертью.

Считается, что в циррозе печени всегда виноват алкоголь. Однако к циррозу может привести неправильное лечение другого заболевания или просто низкое качество жизни. Кроме того, цирроз часто возникает на последней стадии гепатита.

Юрист называет «классической» ситуацией возникновение у заключенного всех трех перечисленных заболеваний сразу. ОВД-Инфо удалось поговорить с экспертом другой правозащитной организации, занимающейся проблемами заключенных и уголовного правосудия в целом. Она отмечает, что в основном арестанты и осужденные сталкиваются с менее серьезными, но всё же неприятными заболеваниями. Это, в первую очередь, грипп и ОРВИ.

Практически каждая женщина в СИЗО или колонии сталкивается с гинекологическими проблемами разной степени серьезности. Связано это, в первую очередь, с холодом. Чащиловой известно, что иногда в СИЗО девушек заставляют сидеть на бетонном полу, а в колониях — в мороз идти до бани в одном белье. Фигурантка дела «Нового величия» Анна Павликова во время перевозки из суда в СИЗО застудила яичники. По словам ее матери Юлии Павликовой, девушку везли в неотапливаемой машине с железной скамьей. Когда Анна попала на осмотр к местному гинекологу, та сказала ей: «Ну, а что? Тюрьма стерилизует».

Гинекологические проблемы появились и у Марии Дубовик — другой обвиняемой по тому же делу. Ее мать Наталья Дубовик рассказала, что у Марии также ухудшилось зрение — за время ареста показатель «минус два» сменился на «минус пять с половиной».

Обеим девушкам уже на воле врачи объяснили, что заболевания связаны не только с условиями содержания, но и с перенесенным стрессом. Ане даже диагностировали синдром раздраженного кишечника — заболевание, связанное в основном с эмоциональным напряжением и некачественным питанием.

Известно, что сильный и продолжительный стресс нарушает работу почти всех систем организма, а также снижает иммунитет, то есть повышает вероятность заражения любым инфекционным заболеванием.

Кого могут оставить на воле

Существуют перечни заболеваний, с которыми подозреваемого или обвиняемого могут не поместить в СИЗО, а осужденного — отпустить из колонии. Эти два списка примерно похожи, хотя тот, который касается колонии, насчитывает больше пунктов. Нормы, которая обязывает суды отпускать тяжело больных людей, не существует. Закон оставляет это решение на усмотрение судьи.

В обоих документах речь идет о заболеваниях, которые уже находятся уже в терминальной стадии или близкой к ней. Например, о том же туберкулезе или ВИЧ, хотя на поздних стадиях они не всегда поддаются лечению даже на воле. То есть человека отпускают на свободу, только когда болезнь с большой вероятностью закончится смертью.

Закон называет не так много конкретных диагнозов. Чаще он просто отмечает, что людей с «тяжелой формой заболевания» той или иной системы организма стоит оставить на воле, если им требуется специфическое лечение, которое нельзя получить в месте отбывания наказания или ареста. Речь может идти, например, об операции, химиотерапии или лучевой терапии.

Правозащитники отмечают, что иногда суд выносит решения не в пользу больного. Мария Чащилова рассказала о наркопотребительнице, которую приговорили к пяти с половиной годам лишения свободы, несмотря на крайне тяжелую форму ВИЧ. Произошло это просто из-за ошибки следствия, которое не отправило запрос наркологу и не провело медосвидетельствование.

Сотрудница второй правозащитной организации одной из главных проблем называет зависимость судей от правоохранителей. Кроме того, медицинская комиссия, обследующая больного, находится под влиянием других сотрудников ФСИН. Поэтому власти могут оказывать давление как на судей, так и на врачей.

По словам эксперта, иногда судья может оставить больного в заключении даже из лучших побуждений. К примеру, на свободе его может уже никто не ждать, и тогда позаботиться о тяжело больном человеке будет некому.

Как лечат заключенных

Проблемы с получением медицинской помощи начинаются уже на стадии попыток обратиться к врачу. Принято считать, что в СИЗО условия пребывания гораздо жестче, чем в колонии. Однако с медицинской помощью всё обстоит ровно наоборот.

В СИЗО руководство раз в неделю обходит камеры, и во время этого посещения арестант может передать заявление на получение медпомощи. Чащилова отмечает: «Не всегда проблема решается с первого раза. Но если долбать заявлениями, то не исключено, что помогут».

В колонии дела обстоят сложнее, объясняет юрист: «Если ты заболел, то идешь в медсанчасть, стоишь очередь. Чаще всего большую, иногда на морозе. Попадая к врачу, сталкиваешься с отсутствием специалистов, оборудования и препаратов. Если сильно плохо и стоять не можешь, попадаешь в лечебно-исправительное учреждение, и тут остро встает вопрос размещения. Могут госпитализировать в одну палату с осужденными с открытой формой туберкулеза, например. И вопрос гигиены: еду приносят в посуде, из которой ели люди с открытой формой туберкулеза, и уверенности в ее чистоте нет».

Если есть необходимость в стационарном лечении, арестантов обычно помещают в больницу при СИЗО, осужденных — в медсанчасть колонии или ЛИУ ( лечебно-исправительное учреждение). В гражданские больницы, отмечает Чащилова, людей госпитализируют только в исключительных случаях — например, при получении травмы.

По словам юриста Правозащитного центра «Мемориал» Константина Бойкова, работавшего раньше врачом, многие арестанты и осужденные специально наносят себе серьезные повреждения, чтобы получить медицинскую помощь: прямая угроза жизни — показание для немедленной госпитализации. В беседе с ОВД-Инфо он перечислил несколько способов самоповреждения, доступных заключенным: режут руки, глотают иголки, выпивают слишком много таблеток аспирина, чтобы вызвать внутреннее кровотечение. По опыту Бойкова, такие попытки нередко заканчиваются несчастными случаями: «Вот человек режет себе руки. Если он маленький порез сделает, то его просто перебинтуют и никуда не положат. А если сделает глубокий, то неизвестно, сколько крови вытечет, это очень сложно рассчитать. Иногда не спасают».

В местных больницах подозреваемые, обвиняемые и осужденные сталкиваются с рядом проблем. Первая — отсутствие необходимых препаратов и оборудования. Наталья Дубовик отмечает, ее дочери в изоляторе давали обычные обезболивающие, чтобы на время убрать симптомы болезни, однако никто не работал с источником боли.

Правозащитники рассказывают, что ВИЧ-положительным , к примеру, нужны дорогие тесты и другие комплексные исследования, которые невозможно провести в СИЗО, колонии или ЛИУ. А инсулинозависимым диабетикам местные врачи могут просто не достать подходящего или привычного инсулина.

Вторая проблема — нехватка хороших специалистов. Юлия Павликова рассказала, как в СИЗО ее дочери пришлось объяснять врачу, где находятся почки. Позже, по ее словам, выяснилось, что местный врач раньше работал ветеринаром. Константин Бойков считает, что ФСИН нуждается в дополнительном финансировании и расширении штата специалистов. Сейчас, по его словам, даже если в учреждении работает хороший врач, у него просто не хватает времени на тщательное обследование и лечение всех больных.

По мнению сотрудницы организации, специализирующейся на проблемах уголовного правосудия, проблемы здравоохранения ФСИН не стоит отделять от плачевной ситуации во всей российской медицине. Закупка дешевых неэффективных лекарств, снижение уровня образования врачей, отсутствие общероссийского списка устаревших медикаментов, комплексных обследований, обязательной вакцинации — эти аспекты сказываются не только на заключенных, но и на остальной части населения. Эксперт считает, что было бы правильным оставить в ведении ФСИН только первичную медпомощь и уход за умирающими людьми, а всё остальное передать гражданской медицине и решать проблемы на глобальном уровне.

Как (не) лечат политзаключенных

Даже самые лучшие врачи находятся в прямой зависимости от руководства учреждения. Поэтому иногда происходит так, что арестантам и осужденным нарочно не оказывают медицинской помощи. В политических делах такие ситуации — не редкость.

У фигуранта дела «Сети» Армана Сагынбаева еще до ареста диагностировали серьезное хроническое заболевание — ему нужно принимать определенные препараты, просто чтобы не умереть. Его мать рассказывала, как следователь уговаривал ее дать интервью НТВ, в случае отказа угрожая ограничить юноше доступ к лекарствам. Женщина поговорила с журналистами, однако позже Сагынбаеву на какое-то время всё же перестали выдавать препараты. Сотрудники СИЗО заявляли, что «не могут найти» выписанное ему назначение.

Бывает так, что человек получает травму или заболевает в результате действий сотрудников ФСИН. Например, когда его избивают или пытают. В таких случаях, по словам Чащиловой, шансы на оказание медпомощи есть, только если потерпевший получил переломы или другие ярко выраженные травмы.

Но иногда даже этого недостаточно. Однажды юрист работала с делом, в котором у мужчины после регулярных избиений разорвалась почка. Его доставили в медсанчасть только через сутки, когда он уже стал систематически терять сознание.

Осужденный правозащитник Сергей Мохнаткин рассказывал, что не смог получить медицинскую помощь после того, как его избили сотрудники колонии. Сначала его отказались принимать в медсанчасти, затем всё же этапировали в больницу ФСИН, но не сделали МРТ и не выполнили другие назначения врачей. Мохнаткин утверждал, что из больницы его выписали в таком состоянии, что он не все помнил от боли.

У фигуранта дела «Сети» Дмитрия Пчелинцева и обвиняемого по делу «Крымских диверсантов» Евгения Панова в СИЗО появились проблемы с зубами. Оба утверждают, что зубы сломались после пыток электрическим током. И оба не получили медицинской помощи: Пчелинцев рассказывал, что медицинские осмотры в изоляторе проводятся формально, а мать Панова вообще говорила об отсутствии в СИЗО врачей и лекарств.

Как умирают заключенные

В феврале замдиректора ФСИН Валерий Максименко заявил, что в СИЗО и колониях появятся паллиативные палаты для смертельно больных. Речь идет о специальных помещениях, в которых врачи уже не будут лечить саму болезнь, а будут только подавлять ее симптомы, снимать боль и ухаживать за умирающим.

Сейчас на терминальной стадии болезни человека могут отпустить, но для этого учреждению нужно отправить документы в суд и дождаться его разрешения. Максименко признал, что арестанты и осужденные часто умирают еще до окончания этой процедуры. По словам чиновника, в 2018 году вернуться домой не успели 732 человека.

Однако сотрудница правозащитной организации, занимающейся проблемами уголовного правосудия, считает, что количество судебных решений в пользу заключенных хоть и медленно, но растет. По ее мнению, это происходит, во-первых , благодаря огромному количество жалоб в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Во-вторых , благодаря рекомендациям Комитета против пыток Совета Европы — теперь у ФСИН есть установка снижать количество смертей в местах лишения свободы. Делать это можно либо с помощью качественного лечения заключенных, либо освобождая смертельно больных до их гибели. Второй способ пока что остается для ФСИН более доступным.

В течение 2019 года ФСИН планирует создать палаты, в которые людей будут переводить, пока они ждут решения суда. Первая хосписная палата уже появилась в краевой туберкулезной больнице Красноярска, которая находится под ведомством ФСИН. Однако во всех остальных регионах лечебно-исправительные учреждения так и остаются последними палатами смертельно больных.

Человек не должен оставаться один на один с системой

Каждый день люди в нашей стране сталкиваются с несправедливостью со стороны властей. Им очень нужна ваша поддержка, ведь без вас мы не сможем принимать звонки и помогать им в судах. Если каждый, кто читает это, оформит подписку на ежемесячное пожертвование, больше людей получат помощь.

«Чтобы избавиться от боли, зеки выбивали зубы ложками»

«Пять
лет заключения пролетели для меня как один день. Встал, поел, на работу, лег
спать», — признается недавно освобожденный Александр Чечуров. — Как
бесконечный День сурка».

Осужденные за таблетки от кашля «Туссал» и помилованные Владимиром
Путиным жители Барановичей Сергей Лагун
и АлександрЧечуров на днях вернулись из-за решетки в родные Барановичи. Парни
рассказали Еврорадио, о том, почему
зубная боль в российской тюрьме — это самое страшное, почему они не хотели бы
сидеть в белорусской тюрьме, и какие слухи о Беларуси рассказывают российские
зеки.

С НАМИ СУДИЛИ УКРАИНЦА ЗА ПРОВОЗ ЧИСТОГО КОКАИНА
— ЕМУ ДАЛИ 5 ЛЕТ, А НАМ — 14.

Еврорадио:
Как вы восприняли то, что вас арестовали за разрешенные тогда еще в Беларуси
таблетки?

Александр: Мы
приехали в Москву, и нас сразу взяли сотрудники полиции. Это было накануне 8
марта. Нам хотелось погулять по Москве, купить маме и девушке подарки. А нас —
в СИЗО. Буквально сразу сказали, что наше преступление подпадает под санкции от
8 до 20 лет лишения свободы. Это было абсурдно и неожиданно — посадить за
таблетки, которые свободно продавались в Беларуси! Казалось, что все это скоро
должно закончиться, потому что мы не были ни в чем виноваты. Оказалось, что
сотрудники наркоконтроля просто провели контрольную закупку и поймали нас на
пробелах в законодательстве. Кто-то заработал себе плюсики, а мы — тюрьму.

Сергей:
Сразу после задержания мы сутки провели в страшных и непривычных для нас условиях
— мы голодные, усталые, нас приковали наручниками, никто ничего не говорил,
даже право на звонок родным не было. В СИЗО было еще хуже: помещение метр на
метр, лампочка посредине, много людей и каждый ждет своей очереди. Часа четыре
там провели. Думали, что все вот-вот закончится.

Еврорадио:
Что вы чувстововали, когда после суда попали в тюрьму, а потом в колонию?

Сергей: В
тюрьме персонал более-менее, то есть, где-то поддержат заключенных. А в
режимной колонии все по-другому. С осужденными не сотрудничают вообще даже в
мелочах. Психологическое давление очень сильное. Не бьют, не издеваются, но
разговорами достают. Когда видят, что осужденному что-то не нравится, и то, и
это — его просто изолируют, чтобы предупредить бунт.

Еврорадио:
Что было самым тяжелым в заключении?

Александр:
Неизвестность пугала, мы не
знали, что будет дальше. Мы месяц провели со сроком 14 лет. Нам дали его па той
причине, что дело приобрело широкую огласку. С нами судили украинца за провоз
чистого кокаина — ему дали пять лет, а нам — 14. Суд потом пересмотрел и
оставил нам 9 лет, и надежда на освобождение рассыпалась вчистую.

ПОДДЕРЖКА В ТЮРЬМЕ ОЧЕНЬ ВАЖНА. ТЕБЕ КТО-НИБУДЬ
ПЕРЕДАСТ ПРИВЕТ С ВОЛИ, И НЕДЕЛЮ МОЖНО СЧАСТЛИВЫМ ХОДИТЬ!

Еврорадио:
Как отнеслись к вашему аресту друзья и близкие?

Александр:
На самом деле, морально поддерживали единицы. После того, как нас
арестовали, все как-то сразу ушли в свои проблемы. В основном, приходилось
рассчитывать только на поддержку близких и родных — они боролись за нас,
подключили СМИ. Поддержка в тюрьме очень важна. Тебе кто-нибудь передаст привет
с воли, и неделю можно счастливым ходить!

Сергей: С
некоторыми друзьями я виделся после освобождения. Многие плакали, когда меня
увидели — очень обрадовались.

Еврорадио:
С кем вы контактировали в тюрьме?

Сергей: За
разные статьи сидят люди. Были арестованные и за в особо тяжелые преступления.
Люди делятся своей бедой. Вы не думайте, что в тюрьме только насильники и
убийцы — много людей с разными ситуациями. В тюрьме очень важна поддержка. Без
какой-то взаимной поддержки можно сойти с ума.

Александр:
Люди действительно разноплановые. Там мало грамотных людей, мало
интеллектуально развитых. Видишь иногда талантливых людей, и, как правило,
тюремный низ собирается вокруг них. Даже попадались люди, близкие тебе по
интересам. Вот с ними начинаешь разговаривать.

В БЕЛАРУСИ ПО СЛУХАМ БОЛЕЕ ЖЕСТКИЕ УСЛОВИЯ —
НЕЛЬЗЯ ПОЛЬЗОВАТЬСЯ МОБИЛЬНЫМ ТЕЛЕФОНОМ, А В РОССИИ МОЖНО БЫЛО НАЙТИ ПУТИ,
ОБОЙТИ ЭТОТ ЗАПРЕТ

Еврорадио:
То есть, в тюрьме не так страшно, как показывают в фильмах?

Александр:
Может, где-то тюрьма смертельно страшная, но у меня было терпимо. К всему
привыкаешь, к людям, и начинаешь видеть в них не зеков, а людей. Единственное,
о чем я просил своих родителей — чтобы они не смотрели современные сериалы про
тюрьмы, чтобы их не пугать. Относительно того, где сидел я, и какие доходят
слухи, как сидят в Беларуси, и говорят, что там вообще дрянь. Но это опять таки
— слухи. В России говорят, что в белорусской тюрьме нет стабильности — сегодня
все нормально, а завтра — зашли в масках и переломали всех. В России такого не
было. Опять же, в Беларуси по слухам более жесткие условия — нельзя
пользоваться мобильным телефоном, позвонить родным, а в России можно было найти
пути, чтобы обойти этот запрет.

Еврорадио:
Знали ли вы, что происходило в Беларуси эти пять лет?

Александр:
Было очень мало информации о Беларуси.

Сергей:
Знаем, что были выборы, что был взрыв. Отрывочные знания какие-то.

У НАС БЫЛ БАРАК, ГДЕ МОЖНО БЫЛО ПОЛЬЗОВАТЬСЯ
ЭЛЕКТРОННОЙ КНИГОЙ, ФИЛЬМ ПОСМОТРЕТЬ ИЛИ МУЗЫКУ ПОСЛУШАТЬ

Еврорадио:
Чем занимались в тюрьме?

Сергей: Я
работал, потому что в отряде было тоскливо и важно было чем-то заняться.
Собирал автокресла, ремонтировал швейные машинки. На работе абстрагируешься.
Зарпрата — 500 рублей в месяц. Это копейки по российским меркам. Книжки читали,
там все их читают. Многие спортом занимаются, в самодеятельности участвуют.
Есть даже комната психологической разгрузки — там свободного образца дивана,
телевизор — сидишь отдыхаешь определенное время.

Александр: У
нас даже был барак облегченного удержания, где можно было пользоваться
электронной книгой, даже фильм посмотреть или музыку послушать. Записывал
кое-какие свои мысли, рассуждения. Возможно, через года три выпущю книгу.

САМОЕ СТРАШНОЕ В ТЮРЬМЕ — ЗУБНАЯ БОЛЬ. ЛЮДИ
ЛОЖКАМИ ЗУБЫ ВЫБИВАЛИ, ЧТОБЫ ОТ БОЛИ ИЗБАВИТЬСЯ

Еврорадио:
Чего не хватало в тюрьме?

Сергей:
Больше всего родных хотелось увидеть. И в ванной поваляться — я як пришел
домой, в ванную сразу залез. Мечтал об этом просто! Чуть выгнали меня оттуда.
Родных увидел, племянников. Были маленькими, а теперь шкет выше меня. Старость
ощущаю.

Александр:
Зубного врача! Самое страшное в тюрьме — зубная боль. Я даже видел, как люди
ложками зубы выбивали, чтобы от этой адской боли избавиться. Врач приедет или
не приедет — неизвестно, а к нему очередь всегда. Пломбы за месяц вылетали.

Еврорадио:
Каким образом вы узнали, что вас помиловали?

Александр:
Утром по телевизору показали указ, и кто-то из парней из колонии сказал, что
увидел мою фамилию. Поверил, когда своими глазами увидел и запрыгал от счастья.
Многие в колонии приходили, говорили: «Дай я за тебя подержусь, ты
фартовый». То, что между указом о помиловании и самим освобождением прошло
время меня не смущало — я и неделю готов был подождать, хотя я жил в ожидания
того, что я вот-вот буду свободен.

Сергей: Я
пришел с работы, прилег отдохнуть. Меня сонного поднимают и ведут в
«дежурке» подписывать какие-то бумаги. Я вернулся, опять лег спать, а
меня опять поднимают, говорят — собирайся на выход! Вся колония на ушах стоит.
И вот я уже в костюме иду на свободу, а парни из колонии поздравляют,
спрашивают: «Сергей, это серьезно?». Освободили в один день.

ЦЕНЫ ПРОСТО ГИГАНТСКИЕ. ФАНТА СТОИТ 5700 РУБЛЕЙ

Еврорадио:
Что больше всего поразило, когда вышли из тюрьмы?

Сергей:
Цены просто гигантские. Фанта стоит 5700 рублей. Это же сколько нужно
зарабатывать, чтобы половину литра фанты купить?

Еврорадио:
Чем планируете заниматься в будущем?

Александр: Я
думаю доучиться. Я учусь в Москве на юриста. Надеюсь, у меня получится как-то
повлиять на систему, чтобы таких ошибок как с нами не было.

Сергей:
Найти работу — без нее никак.

Жители
Барановичей Сергей Лагун и Александр Чечуров в
2007 году были осуждены в Москве «за контрабанду психотропных веществ»
к 14 годам заключения. Парни привезли по заказу сотрудника Федеральной службы наркоконтроля
100 пачек таблеток “Туссал”, которые содержат психотропное
вещество в малых дозах. В конце 2007 года Московский суд снизил белорусам срок до
9 лет заключения. Александр Чечуров и Сергей Лагун отбыли 5 лет заключения, пока своим указом российский президент
Владимир Путин не помиловал белорусов.
Сейчас Сергею Лагуну — 27 лет, Александру Чечурову — 26.